Сергей Филиппов родился 24 июня 1912 года в Саратове. Его отец был слесарем, а мама портнихой. Отец Филиппова работал мастером на гвоздильном заводе и мечтал видеть сына таким же тружеником.
Дед Филиппова был фантастическим силачом, мог завязать узлом кочергу, и одной рукой гнул подковы или рубли.
В школе Сергей Филиппов не отличался примерным поведением, но любил уроки литературы и химии, из-за которой его и выгнали: в результате экспериментов Филиппова с соляной кислотой и опилками выделился очень едкий газ, и школу на несколько дней пришлось закрыть. После этого Филиппов стал учеником пекаря, но продержался недолго: как-то, зачитавшись Джеком Лондоном, он забыл посолить воду, на которой замешивали хлеб, и был уволен. Также ему не удалось стать ни нагревальщиком заклепок, ни токарем, ни плотником, и он записался в хореографический кружок. По другой версии - его мама, голубоглазая певунья Дуня, устав от «творчеств» сына, отдала его в учение немцу-краснодеревщику, который охотно принялся за обучение Сергея и стал называть своего ученика «малщык Филипсу». Кое-чему «малщык» научился и даже пытался позже приучить впоследствии своего сына Юру забивать гвозди в шкаф из красного дерева. Самого Сергея воспитывал отчим - строгий комиссар, который в то неспокойное время всегда спал с револьвером под боком.
Все источники совпадают в своих мнениях в одном – в том, что маленький Сергей Филиппов очень любил самозабвенно с энтузиазмом танцевать. Однажды зимним вечером он проходил мимо клуба и увидел в окне танцующие силуэты. Это был танцевальный кружок, и Филиппов стал его регулярно посещать. Занятия танцами настолько увлекли Сергея, что через несколько недель он считался лучшим учеником, и перед ним могло открыться блестящее будущее в балете.
В 1929 году по совету преподавателей Филиппов отправился в Москву поступать в балетное училище при Большом театре. Приехав в столицу, он узнал, что приёмные экзамены уже закончились, и по совету одного из членов приемной комиссии отправился в Ленинград, чтобы поступить в хореографическое училище. Но и на эти экзамены он опоздал, и подал документы в только что открывшийся эстрадно-цирковой техникум, куда и был принят. Во время учебы в техникуме, чтобы выжить в то голодное время, Сергей Филиппов устроился в танцевальную группу при Госэстраде, и иногда подрабатывал в кардебалете Театра оперетты. Педагоги отметили необыкновенный талант Филиппова и попытались помочь ему с учебой в Вагановском училище, откуда он позже был выгнан самой Агриппиной Вагановой за постоянные споры, неуместные рассуждения и комические кривляния, вызывавшие смех в классе во время ее уроков. Несмотря на это, после окончания техникума в 1933 году Сергей Филиппов был принят в труппу Театра оперы и балета, но его карьера балетного танцора оказалась слишком короткой - во время одного из спектаклей Филиппову стало плохо от нахлынувших эмоций и постоянного недоедания. Приехавшие врачи констатировали сердечный приступ и посоветовали Сергею уйти из балета, и тогда Филиппов поступил в эстрадную театр-студию. Рассказывают, что однажды на эстраде он выскочил на сцену в балетной пачке, трико, с веночком из мелких роз и в розовых пуантах. Классическое па-де-де, которое он исполнил с абсолютно серьезным лицом, сопровождалось диким смехом зрителей. Тогда же появилась статья о необыкновенном комическом таланте молодого русского артиста с его фотографией в одной из американских газет.
Филиппов много выступал на эстрадных площадках Ленинграда и во время одного из концертов его заметил Николай Павлович Акимов, предложивший молодому актёру перейти в Театр комедии. Великого режиссера не испугало даже то, что Филиппов не имел драматического образования. Актеры труппы встретили новичка не очень дружелюбно. Как-то он услышал за своей спиной фразу: «А кто этот тип с лицом убийцы? Неужели тоже актер?». Акимов прекрасно знал, что его актер злоупотребляет спиртным. И говорил так: «Для меня один талантливый пьяница - дороже десятка трезвых бездарей!».
В Ленинградском театре Комедии Сергей Филиппов проработал с 1935-го по 1965 годы. У легендарного режиссера актер играл в основном комедийные роли, в амплуа комика чувствовал себя как рыба в воде и был безмерно счастлив, что одной репликой может заставить смеяться целый зал. Когда Филиппов впервые получил свой гонорар, то, увидев сумму, гордо заявил: «Отдайте эту мелочь директору!». И с достоинством удалился. Его позвали к Акимову. Сергей Николаевич явился, полон возмущения: «Вы смеетесь, что ли? Я женатый человек, нам есть надо! А на эти деньги только мороженое купишь». Николай Акимов стерпел этот дерзкий напор и повысил зарплату Филиппову, но в дальнейшем требовал от него полнейшей отдачи, не уставая ругать актера за «дисциплинарные проступки», которых Филиппов совершал предостаточно. Его партнерша по сцене, актриса Юлия Предтеченская, писала: «Почему же было так смешно? Ведь Сергей Филиппов не клоун, нет! Он был мужчиной высокого роста, хорошо сложен, у него были крупные мужские ладони, длинные ноги в ботинках большого размера. Лицо удлиненное. Нос тоже. Глаза, правда, невеликие. Но почему-то все это было уморительное. Он никогда не комиковал умышленно. Голос у него был хрипловатый, но тембр - не перепутаешь ни с кем! Помню, как Сережа тихонько, с чувством произносит первую фразу: «Эх, товарищ! И ты, верно, горе видал, коли плачешь от песни веселой... «Потом долго молчит, обуреваемый переживаниями, и опять: «Эх, товарищ!...» И начинает тихонько плакать, опять пауза, и вновь с горечью: «Эх, товарищ!...». Сначала в зале раздаются первые хихиканья. Дальше - больше. Зал доходит до истерического хохота, а Сережа - до истерического рыдания. Он так расстраивался, так рыдал, что разрывал ворот рубахи, так рвал на себе волосы, что его выводили со сцены, а публика от восторга топала ногами, так как смеяться уже не могла».
Такого артиста не могли не заметить кинематографисты, и в 1937 году состоялся дебют Сергея Филиппова в картине «За Советскую Родину», где он сыграл маленькую роль финна. Ему надо было выскочить из засады, пробежать по бревну, переброшенному через незамерзающий ручей, выстрелить в красноармейца и рухнуть в воду. В этой роли психологической разработки образа не требовалось, а нужны были ловкость и сноровка. Плавание и ныряние для Сергея Филиппова были делом привычным, живя на берегу Волги в Саратове, он с раннего детства плавал безупречно, но падать на съемках приходилось в ледяную воду. Четыре раза Филиппов падал в воду, четыре раза его извлекали оттуда, переодевали и совершенно закоченевшего растирали спиртом.
Казалось бы, такие мытарства способны были отбить у актера охоту сниматься в кино. Однако Сергей Филиппов держался стойко, и желания сниматься не потерял. На встречах со зрителями Сергей Николаевич говорил: «Меня часто спрашивают, почему я играю только отрицательные роли. Что на это ответить? Посмотрите на мое лицо. Разве с таким лицом можно сыграть председателя партийной организации?». В том же 1937 году Филиппов сыграл крестьянина-партизана в «Волочаевских днях» у братьев Васильевых, а Григорий Козинцев и Леонид Трауберг позвали его в небольшой эпизод сыграть погромщика в картине «Выборгская сторона». Фактически, это были пробы для молодого артиста, оказавшиеся удачными. Вскоре новые интересные роли Филиппов получил у Сергея Юткевича в картине «Яков Свердлов», и у Александра Зархи и Иосифа Хейфеца в картине «Член правительства». Оба фильма были сняты в 1939 году. Сергей Юткевич, работавший в то время режиссером в театре комедии, сразу же заметил безумно талантливого худощавого парня с «большими ладонями». Обойтись без Филиппова в своем следующем фильме Юткевич уже не мог. В фильме «Яков Свердлов» Филиппов сыграл роль матроса-анархиста - роль была не очень большая, но сюжетно важная, и работа Филиппова в картине «Яков Свердлов» показала, что кинематограф приобрел яркого и самобытного актера. Огромный, шумный, чубатый и усатый, с папиросой за ухом и с манерами плохого провинциального актера, филипповский матрос производил остро комическое впечатление и вместе с тем таил в себе неясную угрозу, сформулированную лишь в финале этой сцены в его словах, обращенных к Свердлову: «Приезжайте! Милости просим! Только власть на местах не рушьте». Для творческой судьбы Филиппова эти роли имели огромное значение. Зрители узнали и полюбили Филиппова. Эти роли стали своего рода заявкой на обширную галерею проходимцев, жуликов, врагов социализма, которых впоследствии Сергей Николаевич играл, не переставая. Хотя сам он часто сетовал: «Мне в кино «не повезло». Первой моей ролью была роль шюцкоровца в фильме «За Советскую Родину». И с тех пор я играю только отрицательных типов».
Картина «Приключения Корзинкиной» стала последней довоенной работой Филиппова. Над этой комедией зрители хохотали не меньше, чем над легендарными «Веселыми ребятами» Григория Александрова. В «Приключениях Корзинкиной» проявилась еще одна удивительная грань таланта Филиппова – стремление к эксцентрике и пантомиме. Его мастер художественного слова, читающий «Умирающего гладиатора» Лермонтова, был встречен зрителем на «ура». «Великолепный буффон» - воскликнул Сергей Юткевич, посмотревший эту комедию.
В годы Великой Отечественной войны Сергей Филиппов вместе с театром уехал в эвакуацию, и продолжил там сниматься в кино. В 1942 году он снялся в фильмах «Железный ангел» и «Лесные братья», в 1943 году – в фильмах «Март-апрель», «Мы с Урала» и «Новые похождения Швейка», а в 1944 году – в фильме «Кащей Бессмертный». Существует легенда о том, что якобы на знаменитой блокадной фотографии изображающей истощенного старика, был сфотографирован Филиппов.
Сейчас установить истину невозможно, но известно, что актеру сполна пришлось пережить все тяготы военных лет вместе с другими советскими людьми.
Послевоенные 1950-е годы были успешными в кинокарьере актера. На экраны СССР один за другим выходили фильмы с участием Филиппова – «Кортик», «Мы с вами где-то встречались...», «Укротительница тигров» и «Запасной игрок» в 1954 году, «Двенадцатая ночь» - в 1955 году. Филиппов относился к числу тех актеров, на которых ходили. В послевоенные годы в популярности он не уступал таким любимцам экрана, как Алейников, Крючков, Андреев и Кадочников. Актер Владимир Труханов, много лет проработавший в Театре комедии, и хорошо знавший Сергея Николаевича, рассказывал: «Я пришел в театр в 1947-ом году. Совсем еще молодым «зеленым» парнем, а Филиппов был уже состоявшимся, можно сказать маститым артистом. В театре его любили, хотя характер у него был и не простой. Ну а в народе популярность у него была огромна. К примеру, спуститься к киоску купить сигарет становилось для него целой проблемой: мальчишки, подвыпившие граждане, просто прохожие буквально обступали его. Приходилось маскироваться. Сергей Николаевич по этому поводу жаловался мне: - Володь, ну почему ко мне лезет знакомиться всякая шваль! Что я за актер такой».
Елена Глебовна Флоринская вспоминала такой случай: «В 1962 году театр возвращался с гастролей из Уфы. А отец (Глеб Флоринский известный актер театра комедии) по дороге решил заехать к себе на родину в Пермь. Выходим мы на перрон, и тут папа почувствовал резкую боль в спине и не мог дальше нести свои чемоданы. Филиппов тут же взял у него чемоданы и принялся ловить такси. И все: жизнь на вокзале замерла. Все отбросили свои дела, и принялись наблюдать, как Филиппов носится по вокзалу с двумя тяжеленными чемоданами и ловит такси. Усадив нас в такси, Сергей Николаевич поспешил к поезду, который отправлялся в Ленинград. На следующий день, прогуливаясь по городу, отец почувствовал на себе приветливые взгляды прохожих. Все шли, здоровались с ним, улыбались. У одного из прохожих отец спросил: - Вы узнали меня? – Нет просто вчера на вокзале ваши чемоданы нес сам Филиппов. – Ну, наконец-то я приехал на родину знаменитым», - констатировал папа».
Филиппов поражал зрителей своей богатой мимикой и пластичностью. Его лицо могло передавать сложные психологические состояния, которые легко угадывались и переводились с языка мимических реплик на словесный язык. В то же время обращала на себя внимание и его невероятная физическая выносливость. Ловкость, смелость, склонность к риску были всегда характерны для Филиппова. Его трудно было удержать от опасных трюков и экспериментов, которых немало выпало на его долю. Он, не колеблясь, входил в клетку к тигру Пуршу на съемках «Укротительницы тигров», попадал в объятия недовольного медведя в «Косолапом друге», летел с моста в воду, ломая своим телом перила в картине «Беспокойное хозяйство», и его поднимали на дыбу в фильме «300 лет тому...».
Филиппов рассказывал: «Чаще всего, мне приходится играть роли советских людей, наших современников, а потому я стараюсь найти в каждой из них общественный смысл. Когда я снимался в картине «Ночной патруль» в роли завмага Ползикова, для меня важно было найти присущую этому типу психологическую особенность. Я присутствовал па допросах проворовавшихся дельцов, подобных Ползикову. Мне кажется, что я нашел эту особенность и показал ее не просто как черту характера данного завмага, а как явление, обусловленное нашим социальным строем. Это постоянный, панический страх Ползикова перед правосудием и неизбежным разоблачением».
В 1956 году на экраны СССР с успехом вышла новогодняя комедия «Карнавальная ночь». Тогда еще совсем молодой режиссер Эльдар Рязанов делал свой первый фильм по образцу и подобию музыкальных комедий Григория Александрова тридцатых годов. Место Орловой по достоинству заняла Людмила Гурченко, утесовский джаз сменился эстрадным оркестром Э.Рознера, а роль сатирического героя по праву принадлежала неповторимому Ильинскому. Но яркими комедийными персонажами в фильме стали и художник Усиков, и секретарь Тося, и «лектор из общества по распространению». Но вот тут у режиссера возникли проблемы. Съемки шли полным ходом, десяток актеров был просмотрен, но подходящего исполнителя Эльдар Александрович так и не нашел. И тут Рязанов вспомнил об исполнителе роли Казимира Алмазова из картины «Укротительница тигров» актере Ленинградского театра комедии Сергее Филиппове.
Это была настоящая находка. Причем Сергей Филиппов появился в съемочном павильоне «Мосфильма» в объятиях Морфея и Бахуса, но Рязанов этому факту только обрадовался, посчитав, что играть актеру предстоит тоже пьяного, значит, получится все реалистично. Но на деле все оказалось по-другому - роль у Филиппова не шла. Дубли снимались, пленка расходовалась, режиссер нервничал, а результата все не было. Вконец разозленный Рязанов выгнал Филиппова со съемочной площадки и отправил обратно в Ленинград, решив вообще вычеркнуть эту роль из сценария. Но роль лектора Филиппову понравилась, это был его герой. Через два дня Сергей Николаевич абсолютно трезвый вновь прибыл в штаб «Карнавальной ночи», и отлично все сыграл, а блистательная сцена филипповского лектора стала впоследствии классикой советского кинематографа. Актриса Рина Зеленая вспоминала забавный случай: «Приходя на концерт, я обычно говорила: «Люди ау - у!». И вдруг в «Карнавальной ночи» так завопил Филиппов. И все: от «ау» пришлось отказаться! Не могла же я цитировать Филиппова. Он был так любим, что его героев цитировали все».
В следующей картине «Девушка без адреса» роль бюрократа Комаринского была специально написана под Филиппова. Их «супружеская» пара с Зоей Федоровой смотрелась уморительно. «Масик! Кусик! Масик хочет водочки». Эльдар Рязанов впоследствии вспоминал: «Роль не шла, не шла, не шла... И я тихонечко попросил ассистента режиссера, что бы она принесла четвертинку водки, не больше. И мы дали Сергею Николаевичу ее выпить и он все чудесно сыграл».
В третий раз Филиппов и Рязанов встретились во время съемок короткометражки «Как создавался Робинзон» в 1961 году. При «Мосфильме» появилась Экспериментальная мастерская комедийного фильма, которую возглавил Иван Пырьев – пусть и не снимающий больше комедии, но остававшийся корифеем жанра. Он собрал под своим началом нескольких молодых режиссеров-комедиографов и поставил перед ними конкретную задачу: снять несколько короткометражек, которые составили бы основу будущего альманаха «Совершенно серьезно». Самой известной из них было суждено стать гайдаевской картине «Пес Барбос». Примечательно, что изначально Сергей Николаевич пробовался на роль Балбеса у Гайдая, но сославшись на проблемы со здоровьем, отказался. В рязановской картине Филиппову были поручены сразу две роли: ведущего киноальманаха и писателя Молдованцева. Но эта была их последняя совместная работа в кино: у них сложились непростые отношения. Большой успех «Карнавальной ночи» и «Девушки без адреса» мог бы послужить великолепным фундаментом для последующих творческих встреч, однако этого не случилось. Произошел конфликт, о причинах которого ни Сергей Николаевич, ни Эльдар Александрович предпочитали не говорить. Так или иначе, но, когда в 1973 году Рязанов вместе с итальянскими коллегами задумал съемки «Невероятных приключений итальянцев в России», возникли разногласия относительно роли «хромого». Итальянские коллеги видели в этой роли Филиппова и никого больше. Но Эльдар Александрович по разным причинам был настроен категорически против кандидатуры Филиппова. Позже, будучи в 1997 году в Нью-Йорке, Эльдар Александрович встретился с сыном Филиппова и сказал: «Да, Юра, ваш отец очень любил выпить». Это, к сожалению, была горькая правда. Успех Филиппова в кино, на эстраде и в театре вызывал к нему необъяснимое родственное чувство со стороны зрителей. Актер Владимир Труханов рассказал такой случай: «Вышли мы после съемок, и я пошел в кафе занимать очередь - выпить по сто граммов водочки. Вдруг слышу: «Володя, Володя, иди сюда. Встретил друга. Десять лет сидели за изнасилование, он только что вышел. Петя, дорогой! Елки! Как встретились мы с тобой!». Тот говорит: «Да нет, я не сидел в тюрьме. Вы ошиблись». Сергей не унимается: «Как это - ошиблись? Ты меня узнал?» - «Узнал!» - «Ха! И я тебя узнал. Ты ведь знаешь, как меня зовут?» - «Да, вы - Сергей Филиппов». – «Вот именно. Нехорошо, нехорошо от корешей отказываться. Сколько лет на нарах провалялись, баланду травили, а теперь – «ошиблись»! «Тот Петя уже и не рад был, что похлопал Сережу по плечу». На подобные «похлопывания» Сергей Николаевич отвечал резко. Мог быть очень едким и жестким, не любил «показушников». Если вдруг кто-то начинал заноситься, Сергей Николаевич мог тут же осадить: «Да кто ты такой?!». Поэтому при нем боялись «выступать». А уж когда он выпивал, мог вообще не стесняться выражений. Таким он оставался до самой старости. На самом деле близко его никто не знал, так как он ни с кем не дружил и не откровенничал.
Напряженно сложилась, а вернее не сложилась, и личная жизнь Филиппова. Первый раз актер был женат на Алевтине Ивановне Горинович, актрисе балета, с которой он прожил 10 лет. В этом браке родился единственный сын Филиппова - Юрий.
Алевтина Ивановна постоянно ревновала мужа к поклонницам, сцене и кино. В книге Юрия Филиппова приводятся слова отца, где он признавася, что ради славы был готов бросить и жену, и сына... «Мама тогда страшно обиделась: «Ну и иди к своей славе!». Женщинам не говорят такие вещи. Когда начались восхищения, преклонения, застолья, отец так и говорил: «Хочу славы, славы хочу!» Вот и наступил момент опьянения...». Несмотря на неординарную внешность, Филиппов постоянно крутил романы с первыми красавицами Ленинграда и Москвы. Его жена знала об этом - очень страдала, и в итоге они разошлись.
Со своей второй женой Антониной Голубевой, детской писательницей, автором книги о детских годах Кирова «Мальчик из Урджума» Филиппов познакомился в ресторане «Астория». Юрий Филиппов рассказывал: «Вскоре после развода с мамой Сергей Николаевич переселился к писательнице Антонине Голубевой, которая была старше его лет на двадцать. Она во всю командовала отцом, мечтала муштровать так же и меня. Я же не признавал такого права за его новой женой. Мадам Голубева была абсолютно чужим для меня человеком. Эта женщина известна тем, что написала книгу «Мальчик из Уржума» о детстве Сергея Кирова. И написала ее настолько плохо и так коряво, что, когда рукопись писательницы Голубевой попала на стол к редактору Самуилу Маршаку, тот ее полностью переписал. А познакомилась «летописица» жизни Кирова с отцом в ресторане гостиницы «Астория», где главный режиссер Театра комедии Николай Акимов снимал ему номер. (Дело в том, что комната в коммунальной квартире, которую отцу дали от театра, оказалась непригодной для жилья — не хватало одной стены, снесенной во время бомбежки.) Однажды в ресторанной драке папу нечаянно пырнули вилкой в руку, и мадам Голубева, случайно оказавшаяся рядом, вовремя оказала ему медицинскую помощь и моральную поддержку. А затем отвела его, обалдевшего от такого внимания и ласки, к себе домой. Уверен, отец ее никогда не любил. В шутку или всерьез он называл ее Барабулькой. Голубева ездила за ним повсюду — на съемки, на гастроли — и не давала свободно вздохнуть, ревнуя по-черному. Когда у него спрашивали: «Почему ваша жена больше не пишет?», он мрачно отвечал: «Чернила кончились». Или интересовались: «Сергей Николаевич, а что такое Барабулька?», он отвечал: «Маленькая паршивенькая рыбка с выпученными глазками». Мне до сих пор обидно, что отец был женат на такой старой и некрасивой женщине! Антонина Георгиевна была очень странной особой: она ненавидела детей. О том, что у нее, как оказалось, есть дочь, отец узнал не сразу. Однажды мадам даже затеяла судебную тяжбу с целью отобрать меня у мамы и отдать в детдом. Когда папа приходил домой сильно подшофе, он на нее кричал: «Старая ведьма, кировская б.., ты мне надоела! У меня есть красивая жена и талантливый сын!». Неистовая партийка Голубева утром ему нашептывала: «Сережа, ты вчера такое нес, тебя в тюрьму посадят». Она его постоянно шантажировала. Мадам была сильнее отца характером, раз смогла привязать и подчинить себе мужчину, которого любили самые красивые женщины. Трудно представить, что он жил с ней не по принуждению. Думаю, из-за вечных ссор в новой семье отец сильно запил. Тогда начались проблемы в театре и кино: на студии он говорил, что занят в театре, в театре — что на студии. Однажды с другом Михаилом Дудиным он отнес в букинистический магазин 50 томов Большой советской энциклопедии. На вырученные деньги они кутили три дня. Когда Барабулька спросила, где книги, он ответил, что дал их почитать Дудину. Тут-то и выяснилось, что в одном из томов запасливая писательница хранила весьма приличную денежную сумму». Но, тем не менее, Филиппов прожил с Голубевой почти 40 лет. Странная это была пара – высокий, статный ироничный Филиппов и маленькая, некрасивая с постоянно поджатыми губами, выглядевшая значительно старше его Голубева. Голубева была абсолютно не приспособлена к быту и не любила хозяйственные дела – «Придешь к ним, а в доме настолько все неубрано, настолько грязно! Ну, смешно даже! Впрочем, многие отмечают, что из дома он всегда выходил чистый, наглаженный. Кто-то рассказывал, что папа приболел, и они то ли зашли его навестить, то ли зарплату принесли, а отец лежал весь в кружевах – ну просто волк из сказки «Красная Шапочка» в постели бабушки! Голубева приготовилась, зная, что придут люди. Отец был глубоко аполитичный человек, а Голубева – ярый коммунист, чуть ли не агент КГБ, к нему приставленный... Что их могло связывать - знали только они. Да и мы не очень интересовались. Мне кажется, поначалу был просто какой-то страх. Он наговорил каких-то глупостей, а потом... Он же очень хотел славы, популярности и не смог бы пережить, если бы все рухнуло в момент. Она же могла на него доложить – легко!».
В это же время у Филиппова начались проблемы в театре. Акимов долго терпел выходки своего любимца, но в 1965 году Сергей Филиппов был уволен из театра после того, как во время спектакля, стоя за кулисами, во весь голос подавал шутливые ремарки актерам, советуя - как правильно надо играть сцену застолья.
С 1965 года Филиппов числился актером киностудии «Ленфильм», и на его счету было участие в таких популярных фильмах, как «Укротительница тигров», «Двенадцатая ночь», «Карнавальная ночь», «Девушка без адреса», «Ночной патруль», «Крепостная актриса», «Зайчик». Вся страна цитировала его героев: «Масик хочет водочки», «Лучше всего, конечно, пять звездочек», «Я сюда попал или не сюда?», «Система Станиспавская»... Переломным для Сергея Николаевича стал 1970-й год, когда Леонид Гайдай пригласил его на роль Кисы Воробьянинова в свою киноверсию «Двенадцати стульев».
Филиппов даже не мог поверить, что это не сон. Ему досталась одна из главных ролей в экранизации любимого произведения – и актер был бесконечно благодарен Гайдаю за такой подарок судьбы. Вдова Леонида Гайдая, Нина Гребешкова, рассказала об их отношениях: «Сергей Николаевич радовался роли, как ребенок. Работал, что называется за двоих. И это несмотря на страшные головные боли, какие он тогда испытывал. Ему была сделана операция по трепанации черепа. Роль училась с трудом. Жизнь была его на волоске. Однако он сам себе не позволял халтурить. Единственное, где он воспользовался услугами «дублера» это была эксцентрическая драка Кисы и отца Федора, Сергея Николаевича заменил сам Леня. Гайдай ценил его за редкий дар – фактурный, в работе Сергей Николаевич был очень скрупулезный и ответственный. Кстати за все время съемок «12 стульев» Сергей Николаевич ни разу не позволил себе ни разу выпить, ни грамма. Он со всей серьезностью и ответственностью подходил даже к самой незначительной роли. К примеру, роль шведского посла или гостя из картины «Не может быть», роли сами по себе маленькие, но так как их сыграл Филиппов - так их не сыграл бы никто. Также Гайдая всегда привлекала пластика Сергея Николаевича. Несмотря на свой тогдашний возраст, он был очень пластичный актер. Сказались его балетные способности. Помню, Гайдай просил его: «Сергей Николаевич, сделайте рукой так..., а ногу вот так...» и просил выполнить какое-нибудь изящное движение. Помните, как в «Иван Васильевиче...» он выходил. Изящно, пластично. Оба они были чрезвычайно творческие личности. Могли часами говорить о кино, о комедиях, об искусстве. Если я или кто-то другой вмешивался в их беседы, навязывая свои какие-то бытовые темы, они сразу говорили: «Слушайте, ищите другое место для своих пустых разговоров». Вот такие у них были отношения».
Во время съемок Сергея Николаевича мучили сильные головные боли, а в 1965 году у него была обнаружена опухоль головного мозга. Перед озвучанием фильма «Двенадцать стульев» Филиппов с женой поехали в Москву, чтобы сделать операцию по удалению опухоли, но столичные медики отказали артисту в операции, посчитав ее смертельно опасной. Вернувшись домой в Ленинград, Филиппов продолжал жить обычной жизнью, пока в один из дней не потерял сознание прямо на улице. Его доставили в городскую больницу №25, и там его, лежащего в коридоре, узнал один из врачей. Филиппову была сделана незамедлительная операция по удалению доброкачественной опухоли и части черепной кости. После этого Филиппов часто шутил с друзьями: хочешь пощупать мои мозги? После операции Сергей Николаевич быстро пошел на поправку и успешно закончил работу над картиной, подарив зрителям необыкновенное удовольствие от своей незабываемой игры.
Приступив в 1989 году к работе над комедией «Частный детектив, или операция «Кооперация» Леонид Гайдай вновь нашел в своей картине место для Сергея Николаевича. Это была крошечная роль пенсионера-ветерана. Филиппов с радостью согласился. Эта была их последняя совместная работа, и последняя роль в кино у Сергея Филиппова.
Отдельно стоит рассказать еще об одном знаковом режиссере в жизни Сергея Филиппова - Надежде Кошеверовой. Она поставила фильмы «Укротительница тигров», «Тень», «Медовый месяц», «Снегурочка» и еще много других прекрасных фильмов, неизменным участником которых был Сергей Николаевич Филиппов.
Они впервые встретились на съемочной площадке в 1939 году. Кошеверова ставила свою первую картину «Аринка», и Филиппову была предложена в фильме роль старого железнодорожника. В те годы в Ленинградском театре комедии с успехом шел спектакль «Простая девушка», и Надежда Николаевна позже вспоминала: «Видела Филиппова в том спектакле, после чего загорелась желанием снимать его во что бы то ни стало». Надежда Кошеверова приглашала Филиппова почти во все свои работы. Она была талантливым режиссером и человеком высочайшей культуры, и снимавшимся у нее актерам казалось, что они все делают сами, хотя на самом деле именно Кошеверова незаметно направляла их в нужном направлении. На съемочной площадке она со всеми была на «вы». С Филипповым у нее были «хорошие рабочие отношения». Она считала его непохожим на других, настоящим акимовским учеником: «Филиппов поражал нас тогда своей самобытностью. Он ни на кого не был похож и никому не подражал. Странное сочетание внешней уродливости и обаяния привлекало к нему внимание. Выразительность комедийных приемов, скупой, точный жест, эффектная подача алогичных поступков, вызывавших неудержимый хохот, - всему этому Филиппов научился у Акимова, - режиссера, чувствовавшего и понимавшего лучше других природу смеха».
Кошеверова была одним из немногих режиссеров, сумевших разглядеть разносторонность дарования Сергея Николаевича. Она расширила рамки его амплуа, ушла от штампа, который нещадно эксплуатировали другие режиссеры. У Надежды Николаевны Филиппов создал прекрасные образы трогательного влюбленного паромщика Федорова, измученного радикулитом шофера Саврасова. Кошеверова не расставалась с Филипповым до последних дней. «Сказка про влюбленного маляра» в 1987 году была их последней совместной картиной.
Последние годы своей жизни Филиппов провел в бедности и одиночестве. Его сын стал художником, и после окончания Мухинского училища в 1970-х годах вместе с матерью эмигрировал в США. Сергей Николаевич выбор сына очень не одобрил. Для актера это был страшный удар. Он очень любил свою первую жену, поэтому расценил поступок сына и бывшей супруги, как предательство. А после тяжелой болезни и смерти Антонины Голубевой вообще замкнулся. Его давняя приятельница Любовь Тищенко постоянно заботилась об одиноком артисте, помогая ему по хозяйству и подкармливая по мере возможности. В одном из интервью она рассказывала: «В то время у него буквально «поехала» крыша. Ему казалось, что за ним следят органы КГБ, постоянно мерещились какие-то люди. Позже он говорил: «Конечно, я был дураком. У меня были совсем иные взгляды на жизнь, меня так воспитали. Спустя годы он осознал, что поступил неправильно. Однажды Филиппов мне признался, что никогда не бросил бы жену, если бы она не уехала в Штаты. Помню, Сергей Николаевич достал из-под кровати целую пачку нераспечатанных писем от сына. «Хочешь, читай, а мне неинтересно», - сказал он мне. Но самое интересное, что ни одного письма он не выбросил. Видимо, чего-то выжидал. Надеялся, что сын вернется. Сын приехал только пять лет назад, когда Сергея Филиппова уже давно не было в живых...Филиппов был очень расточительным человеком, поэтому ничего не скопил себе на старость. А по молодости он даже не знал ценность тем или иным вещам. В советское время он мог достать любой дефицит и постоянно баловал своих знакомых. У Филиппова в доме была очень богатая библиотека. Когда я в очередной раз пришла к нему домой, то не обнаружила ни одной книги. Оказывается, когда у Филиппова были проблемы с деньгами, Голубева продала всю библиотеку за какие-то смешные деньги... Как это ни банально звучит, Филиппова сгубила слава! В период его бешеной популярности с ним все хотели выпить. Когда организм у Филиппова был молодой и крепкий, он никому не отказывал. А потом актер уже без этого не мог. Каждый день ему обязательно надо было принять коньячку или водочки. В последнее время Филиппов совсем бросил пить. Во-первых, ему не на что было покупать спиртное, а в долг он никогда ни у кого не просил. Во-вторых, он был уже тяжело больной человек... Филиппов был одиноким человеком. Он сам выбрал такой образ жизни - он никого не впускал в свой дом, отключил телефон. Коллеги по «Ленфильму», зная его суровый нрав, попросту вычеркнули его из своей жизни, он даже врачей не вызывал на дом вероятно, ему было очень стыдно за свой внешний вид, за беспорядок, творившийся в квартире».
Однажды актер Михаил Боярский ехал на своей машине и увидел идущего по улице Сергея Филиппова. Он предложил подвезти коллегу по актерскому цеху. Выяснилось, что народный артист, сыгравший в кино более 100 ролей, ехал на вокзал, чтобы сдать билет стоимостью 19 рублей. Боярский предложил Филиппову посидеть в машине, а сам отправился на вокзал. Зайдя за угол, он выбросил билет, отсчитал деньги, и вернувшись в машину отдал их Сергею Николаевичу. Смущенный актер спрятал деньги и сказал: «Миша, откладывай сейчас, потом мы никому не нужны».
Любовь Николаевна Тищенко приходила к Филиппову раз в неделю, и занималась уборкой. Питерские актеры всегда были обделены, но Филиппов на фоне других буквально бедствовал. Любовь Николаевна рассказывала: «Квартплату не платил месяцами. Вы не поверите, но он буквально голодал. Я помогала чем могла - покупала крупу, лимончик, кусочек сыра. А в последнее время он вообще стал отказываться от еды. Он никогда ни у кого ничего не просил. Под конец жизни у Сергея Николаевича даже не осталось вещей. То ли продал все, то ли износились. За месяц до смерти мы положили его в больницу. Так у него не было тапочек, в которых он мог бы выйти из дома. Нам пришлось бегать по всему городу в поисках обуви 47-го размера. Вот так и госпитализировали его - в одних тапочках и какой-то рваной рубахе». По ее словам, Филиппов за месяц до смерти был уже другим человеком. Он страдал от головных болей, у него ломило все тело, с психикой у него тоже было не все в порядке.
Сергея Филиппов умер 19 апреля 1990 года от онкологического заболевания, и был похоронен рядом с Антониной Голубевой на Северном кладбище в Санкт-Петербурге. Эпитафией артисту стали его любимые стихи: «И не будет в день погребения ни свечей, ни церковного пения». Актер Александр Демьяненко обошел ленинградских актеров, чтобы собрать деньги на гроб Филиппову.